Раймонд тряхнул головой и откинулся назад, используя ивовый ствол в качестве опоры для спины.

– Не важно, забудь, – отмахнулся он. – Знаю, ты не смогла бы этого сделать.

– Действительно, не смогла бы, – горячо подхватила я.

Раймонд помолчал, снова устремив взгляд на густеющий за рекой лес.

– Я чуть с ума не сошёл, когда думал, что тебя лишат жизни у меня на глазах, а я не смогу даже пошевелить пальцем, чтобы это предотвратить, – совсем тихо признался он.

– Я понимаю. – Я крепко сжала его руку.

– Ничего ты не понимаешь, – со слабым смешком качнул головой Раймонд. – Такое уже было… Может, не слишком похоже, но суть та же.

Он снова замолчал и, кажется, говорить дальше не собирался. А я не знала, задать ли вопрос. И мучительно металась, где-то глубоко внутри, между желанием знать и бессмысленным, но всё равно заставляющим цепенеть страхом.

– Ты говоришь о Сибилле? – решившись, всё-таки спросила я.

Раймонд искоса на меня взглянул, будто удивлённый тем, что я знаю имя его жены. Потом медленно, словно через силу кивнул.

– Она умерла во время Смуты. Мне приходилось постоянно отлучаться. Это были очень тяжёлые дни, мы всё время несли потери. А эти ублюдки как раз тогда начали пользоваться помощью магов. Когда она заболела, я даже не понял, что это что-то серьёзное. Казалось, обыкновенная простуда, через несколько дней пройдёт… Я оглянуться не успел, а она уже лежала в бреду, почти не приходя в себя. И когда она умирала… я даже не мог быть рядом.

Он сжал руку в кулак и стиснул зубы так, словно страдал от очередного вызванного антордумом приступа. Вздохнув, я отвела взгляд. Конечно, я могла бы сказать, что он делал то, что был должен. Как эрл, он отвечал за всех жителей графства и, в некоторой степени, даже за судьбу королевства, а потому с него был особый спрос. Сказать, что он просто-напросто не имел права оставить отряды сопротивления, даже ради больной жены. Но что толку? Он отлично знал всё это и без меня. И именно поэтому поступил тогда так, как поступил. И именно поэтому винил себя до сих пор и, вероятно, будет винить всю жизнь.

Теперь мне стало более понятным то болезненное постоянство, с которым он продолжал горевать по давно ушедшей жене. Как сильна ни была бы любовь, девять лет – это долгий срок. За это время нельзя – и не нужно – забыть, но можно успокоиться. Любовь добра, она отпустит, позволит жить дальше, поселившись в душе светлым оберегом. А вот вина способна грызть вечно.

Хруст ломающихся веток предупредил нас, что к берегу приближается очередная компания. Так что к тому моменту, как четверо мужчин выбрались из-за ветвей, мы были готовы. Раймонд держал обнажённый меч, я поудобнее перехватила кинжал. Внешний вид этой четвёрки не оставлял сомнений в том, что перед нами предстали приятели парня, не так давно отправившегося с моей подачи в последний путь вниз по течению.

– Ну вот, я же говорил: раз лошади привязаны, то и всадники должны быть неподалёку! – радостно возвестил один из них. – А куда им ещё было идти, как не попить водички?

При упоминании о питье мы с Раймондом дружно поморщились.

– Вам тут вдвоём не скучно? – осклабился второй.

Мы многозначительно переглянулись.

– Вообще-то до вашего появления было скучновато, – заметил Раймонд. – Но теперь жизнь налаживается.

Я укоризненно нахмурила брови, но, впрочем, укоризна была фальшивая, так, для порядку. Я отлично понимала, что человеку нужно отвести душу, и, раз уж Лайонела пока под рукой нет, бандиты вполне подойдут в качестве компенсации.

– Живых свидетелей оставлять нельзя, – напомнила я ему.

При помощи выразительной мимики Раймонд дал мне понять, что такая необходимость нисколько его не смущает. Эх, Феррант, ничего не могу поделать: гора трупов увеличится. Бедняга Тео: он вроде бы как тут и ни при чём, а отдуваться вместе со мной ему как напарнику всё равно придётся.

Ну что сказать? Какому-то рыбаку в тот день крупно не повезло. Я ему, во всяком случае, не завидую.

Глава 22

Когда я добралась до лавки сапожника, улицы города уже поглотил вечер. Закрывшись в комнате наедине с Тео, я посвятила его в события последних двух дней. Ничего при этом не скрывая, хоть и не вдаваясь в некоторые подробности. Напарник порой хмурился, порой посмеивался, но ни разу не перебил. Когда я закончила, он встал, прошёлся из угла в угол по комнате, провёл рукой по спинке кровати, а затем снова сел напротив меня.

– Итак, у нас в Левансии есть утечка, – первым делом отметил он, по привычке приступая к разбору событий в хронологическом порядке. – Я завтра же с утра сообщу об этом Ферранту. Хотя ничего особенно серьёзного тут не вижу. Сведения о внедрении их информатор получил с опозданием в несколько недель; имя получившего задание агента он не знает, легенду тоже, как не знает и того, что мы отправились сюда вдвоём. Значит, мелкая сошка. «Наверху» предателей нет.

– Или есть, но они работают не на Эвендейл, – с улыбкой уточнила я.

– Разумеется. – Напарник сделал жест, будто отгонял муху, давая понять, что я придираюсь. – Информация всё равно важная, но не критически важная, – продолжил он. – Кстати, – Тео взглянул на меня с интересом, – а ты не можешь спросить своего эрла, кто именно уведомил на этот счёт его людей?

– Ты хочешь, чтобы я использовала личные отношения, чтобы заставить Раймонда действовать против своей же собственной разведки? – возмутилась я. После чего задумчиво добавила: – А знаешь, это просто не пришло мне в голову. Возможно, он и не откажет мне в такой мелочи.

– Ладно, с этим разберёмся потом. Пошли дальше. Я понимаю, почему ты во всём созналась Ковентеджу. Хотя правильнее было бы, узнав о полученной его разведкой информации, воспользоваться двухдневной форой, которая имелась в твоём распоряжении, чтобы уйти. Ты этого не сделала, но, к счастью, всё обошлось. Было бы чрезвычайно утомительно вытаскивать тебя из его тюрьмы.

– Он никогда не посадил бы меня в тюрьму, – запротестовала я.

– Считай, что этой глупости я не слышал, – отрезал Тео. – Хорошо, допустим, ты поступила нормально, во всяком случае приемлемо, и в этом плане всё закончилось благополучно. Но ты же понимаешь, что как агента тебя раскрыли? Всё, что нам теперь остаётся, – это возвратиться в Левансию, заявиться к Ферранту на ковёр и честно признаться, что задание провалено.

– Ничего подобного! – горячо возразила я. – Да, меня раскрыли, но кто? Раймонд и Родриг. Больше никто обо мне не знает. А эти двое будут молчать. Родриг уже доказал, что на него можно положиться, не раскрыв мой секрет другу. А в Раймонде я уверена.

– Ну да, ты уверена, – фыркнул Тео.

– Да, уверена, – с напором повторила я. – Он не меньше нашего хочет расправиться с этим ненормальным Одарённым. Не забывай: Дайон сам признал, что не обращается к Ковентеджу лишь потому, что подозревает его. Теперь, когда подозрения сняты, нет никаких причин не подключить Раймонда к этому делу. Так что можно сказать: всё сложилось как нельзя лучше.

– И кто это решил, ты? – изогнул бровь Тео.

– Да, я!

– А должна решать не ты! – рявкнул он. – Такие вопросы решает герцог! Даже Феррант не посмеет предпринять такой серьёзный шаг без согласия Дайона!

– Я и не предпринимала бы этот шаг по собственной инициативе, – согласилась я. – Но так само сложилось!

Глупо будет теперь из-за дурацкой формальности бросать всё расследование.

– Ты называешь это пустой формальностью?! – возмутился Тео.

– Представь себе, да! – воскликнула я. – Применительно к данной конкретной ситуации – да. Мы много поработали и уже совсем близко подошли к решению. Мы не можем себе позволить прервать расследование только оттого, что нежданно-негаданно получили двух сильных союзников!

– Что-то я пока не заметил, чтобы мы подошли к решению так уж близко, – проворчал Тео.

– Ошибаешься. У нас есть прекрасная возможность взять преступника на живца.